Михаил Александрович Врубель
Михаил Александрович Врубель (1856–1910) перебрался в Москву в 1889 году и поначалу поселился у Коровина, в его мастерской на Долгоруковской. Время от времени Коровин ссужал своего друга деньгами, но Врубель мог запросто купить на эти деньги флакончик дорогих духов, вылить его на себя и продолжать питаться лишь хлебом и вареными яйцами. Коровина эта расточительность восхищала: Врубель – настоящий художник! Только странный: однажды в мастерской Врубель написал эскиз Распятия, который Коровин назвал гениальным. Но, получив предложение нарисовать иллюстрации к «Демону» Лермонтова, Врубель тут же свой эскиз Распятия изрезал на куски и поверх Распятия нарисовал иллюстрации к «Демону»...
Валентин Серов часто заходил к Коровину – его мастерская была рядом, на Долгоруковской – но к Врубелю относился менее восторженно. Однажды он пришел, недоуменно посмотрел на большие картины Врубеля и опустил глаза. Заметив его смущение, растягивая слова, Врубель сказал: «А т-а-к я не хочу… Скучно…» Всё ведь уже написано – причем так, как никому не написать – поэтому надо писать по-другому…
«– Может быть, ты и прав, Михаил Александрович, – сказал Серов. – Но я этого не понимаю…
– А я не понимаю середины… Я не люблю то, что похоже на натуру… Я вижу не людей, а сплав чего-то… прекрасного и ужасного!.. […] Ах, меня совсем не интересует – кто как пишет теперь… Вы смотрите выставки, восхищаетесь… Находите какую-то разницу нового от старого, какие-то достижения… Лучшее, что я вижу теперь – это ярлыки на бутылках коньяков и ликеров» (так вспоминал об этой встрече Коровин).
Завтракать Врубель с Коровиным ездили в «Эрмитаж» – от Долгоруковской до Каретного ряда рукой подать, но брали извозчика. Врубель, всегда изысканно одетый, благоухающий одеколоном, легко находил общий язык со всеми официантами, он мог подолгу разговаривать с метрдотелем о сортах вин... Но ни слова не мог выдавить из себя в компании художников: он не «видел» их – и они его тоже «не видели».
Однажды в «Эрмитаже» Коровин познакомил Врубеля с Мамонтовым, и почти сразу между ними возникла тесная дружба и сотрудничество. В Абрамцеве Мамонтов устроил для Врубеля керамическую мастерскую, и там под его руководством стали делать майолику для московских фасадов. Вскоре Врубель переезжает от Коровина в мамонтовский особняк на Садовой-Спасской, недалеко от Сухаревской башни (сейчас на этом месте – здание Полиграфического института). По проекту Врубеля Мамонтов делает пристройку к своему особняку в романо-византийском стиле, с окнами, напоминающими древний замок. Там же Врубель пишет «Демона сидящего», украсившего мамонтовский кабинет. Не совсем, правда, сложились у Врубеля отношения с женой Мамонтова, Елизаветой Григорьевной, – она обзывала его богохульником и пьяницей. Тем не менее Врубель прожил у Мамонтовых вплоть до своей женитьбы на оперной певице Н. И. Забелле, и только потом переехал на съемную квартиру.
Валентин Серов часто заходил к Коровину – его мастерская была рядом, на Долгоруковской – но к Врубелю относился менее восторженно. Однажды он пришел, недоуменно посмотрел на большие картины Врубеля и опустил глаза. Заметив его смущение, растягивая слова, Врубель сказал: «А т-а-к я не хочу… Скучно…» Всё ведь уже написано – причем так, как никому не написать – поэтому надо писать по-другому…
«– Может быть, ты и прав, Михаил Александрович, – сказал Серов. – Но я этого не понимаю…
– А я не понимаю середины… Я не люблю то, что похоже на натуру… Я вижу не людей, а сплав чего-то… прекрасного и ужасного!.. […] Ах, меня совсем не интересует – кто как пишет теперь… Вы смотрите выставки, восхищаетесь… Находите какую-то разницу нового от старого, какие-то достижения… Лучшее, что я вижу теперь – это ярлыки на бутылках коньяков и ликеров» (так вспоминал об этой встрече Коровин).
Завтракать Врубель с Коровиным ездили в «Эрмитаж» – от Долгоруковской до Каретного ряда рукой подать, но брали извозчика. Врубель, всегда изысканно одетый, благоухающий одеколоном, легко находил общий язык со всеми официантами, он мог подолгу разговаривать с метрдотелем о сортах вин... Но ни слова не мог выдавить из себя в компании художников: он не «видел» их – и они его тоже «не видели».
Однажды в «Эрмитаже» Коровин познакомил Врубеля с Мамонтовым, и почти сразу между ними возникла тесная дружба и сотрудничество. В Абрамцеве Мамонтов устроил для Врубеля керамическую мастерскую, и там под его руководством стали делать майолику для московских фасадов. Вскоре Врубель переезжает от Коровина в мамонтовский особняк на Садовой-Спасской, недалеко от Сухаревской башни (сейчас на этом месте – здание Полиграфического института). По проекту Врубеля Мамонтов делает пристройку к своему особняку в романо-византийском стиле, с окнами, напоминающими древний замок. Там же Врубель пишет «Демона сидящего», украсившего мамонтовский кабинет. Не совсем, правда, сложились у Врубеля отношения с женой Мамонтова, Елизаветой Григорьевной, – она обзывала его богохульником и пьяницей. Тем не менее Врубель прожил у Мамонтовых вплоть до своей женитьбы на оперной певице Н. И. Забелле, и только потом переехал на съемную квартиру.
Михаил Александрович Врубель
Холст, масло.
321,5 x 222 (прямоугольник с треугольным верхом)
Недавно купленные
Наши преимущества
- 1Работаем более 10 лет
- 1Безопасность и конфиденциальность
- 1Оценка за 10 минут, бесплатно
- 1Большие бюджеты на выкуп коллекций
- 1Выкупаем по высоким ценам
